В пятнах луны можно было читать "Известия" за исключением шахматного отдела, набранного мелкой нонпарелью. (С)

Определенно, напитки типа "портвейн" за 29 рублей есть гнуснейшее проявление русской идеи. Последняя никак не может выражаться в столь неожиданном виде. Иезуитское сие творение ввергает в скорбь и способствует ленности ума и социальному уединению. В то же время португальские портвейны типа "Порто" необычайно хороши. В них есть свежесть и гражданский задор, сподвигающий человека на дела.

***

Я проснулся на своей кровати лежащий в своих шерстяных кальсонах и армейской блузе поверх одеяла. В лицо мне светила луна. Я сел и некоторое время смотрел сквозь окно туда, где на залитом бледным мертвенным светом снегу лежала, высунув шершавый язык, ночь...

Что же происходит со мной?

Я встал и пошел туда, где я, в течение вот уже нескольких лет силюсь отыскать в себе нечто, что могло бы дать мне то, в чем я больше всего нуждаюсь. Я достал из-за бачка мое пиво и прочитал:

"Обо всем этом я впоследствии много и долго думал, и кажется мне, я подойду всего ближе к истине, если скажу: в жизни каждого поколения через еврейский квартал с быстротой молнии проходит однажды психическая эпидемия, устремляет души к какой-то непостижимой цели, создает мираж, облик какого-то своеобразного существа, которое жило здесь много сотен лет тому назад и теперь стремится к новому воплощению. Может быть, оно всегда с нами, и мы не воспринимаем его. Ведь не слышим же мы звука камертона, прежде чем он не коснется дерева и не вызовет вибрации.

Может быть, это нечто вроде какого-то душевного порождения, без участия сознания -- порождения, возникающего наподобие кристалла по вечным законам из бесформенной массы. Кто знает?

В душные дни электрическое напряжение достигает последних пределов и рождает наконец молнию - может быть, постоянное накопление неизменных мыслей, отравляющих воздух гетто, тоже приводит к внезапному разряжению - душевному взрыву, бросающему наше сонное сознание к свету дня, чтобы проявиться то молнией в природе, то призраком, который своим обличьем, походкой и видом обнаруживает в каждом символ массовой души, если только верно истолковать тайный язык внешних форм".

Черт бы меня побрал. Я почти физически ощутил смысл мною прочитанного. В общем, я не буду об этом. Потом. Как-нибудь потом... Потом еще был Керуак и, кажется, Ясенский. Пиво мое давно кончилось, по крайне мере, пить мне больше не хотелось. Жажда ушла, и сон вязкой теплой рукой взял меня за затылок...

Я люблю ночь.

Есть окна - натюрморты, странные кропотливые творения
непризнанного художника, случая, сколоченные из куска гардины, забытого цветочного горшка, яркой киновари дозревающих на подоконнике помидоров...