Андрей Николаич всегда был сентиментален. Осенью девяносто седьмого он увидел выскочившего на крыльцо спорткорпуса мышонка, и стал его ловить, чтобы приласкать. Мышонок, испугавшись, заметался, и вслед заметался Николаич. Предчувствие беды не обмануло мыша: Андрей промахнулся в танце и раздавил тапком животную. Большого труда стоило успокоить и отвлечь молодого социолога от самообвинений. Лишь решительное требование немедленной выпивки придало мыслям Андрея привычное течение.