Андрей Николаич держался, когда я пришел к нему. Круглый стол в его комнате был завален объедками, пустыми пакетами из-под ролтонов, в тарелке бледнели хабарики. Я подарил Андрею две баночки "Секрета пивовара" за 45 рублей.

Андрей сказал, что хочет спасти бывшую наркоманку, а я в ответ поведал ему, как бабу в кринолинах заперли в передвижном сортире. Разговор плавно перетек на проблемы философии. Николаич был вдумчив и не путался в деталях! Я затронул проблему трех ядов в буддизме, Андрей же упирал на то, что брешь меж должным и сущим понуждает его все время к выбору водки.

Андрей Николаевич пил пиво из баночки и измышлял, что человеческая личность проявляет себя и может быть познаваема лишь в диалоге субъектов, а мир человеческих отношений часто строится по субъект-объектному типу. Это заблуждение! - напирал я. - У Бубера человеки воспринимаются как вещь, дегуманизированно. Любую ситуацию легко драматизировать в этом ключе, не правда ли?

Николаич подумал и достал из шкапа водку "Финляндия".

- Субъект-объектное восприятие - и есть причина нашего страдания! - сказал я, запивая вот это вот все яблочным соком. - Наша цель выйти из поезда на полном ходу!
- Если вдуматься, - сказал Андрей Николаевич, - то и поезда никакого тоже нет.

Мы сходили еще за одной. Николаич говорил о том, что у него вышел конфликт внутреннего Бубера с буддизмом. А я напирал на то, что не знаю к кому примкнуть - к аврамическим концепциям атмана или к анатману.

Наркоман Иван Григорьевич, молодой человек с неопрятной бородой и заплывшими глазами, зашедший к Андрею Николаевичу на огонек, посоветовал не заниматься хуйней, а исповедовать гедонизм и эпикурейство.

Андрей Николаевич пил водку и поражал стройностью и величественностью рассуждений. - И этот человек, - думал я, - ворует у соседей куриное филе! Вот она пропасть между должным и сущим!

Мы уже начали подступаться к некому общему знаменателю, но водка сделала свое дело. Субъект-объектное восприятие победило, и любовно созданный мир желаемого начал распадаться на куски. Андрей Николаевич попросил сто рублей взаймы, я отказывался. Андрей Николаевич попрекнул меня занятиями синематографом, заметил, что у меня новая жилетка...

В конце концов соседу надоело подслушивать о должном, и он стуканул хозяину квартиры, что мы курим.