***

Я одинок, веришь, я хочу умереть!
Я одинок, я так хочу умереть!
И если я еще не сдох – есть, о чем пожалеть.

Утром тихонечко пива. В полдень продать страну.
С утра пару-тройку пива. В полдень продать страну.
Кто-нибудь знает, где я? Кто я, никак не пойму!

Я Человек-Червь, мой девиз: «Из вагона - в вагон»,
Я Человек-перекати-поле, я позабыл свой дом…
Все, кто знал меня раньше, вспомнят меня с трудом,
Я Человек-перекати-поле, меня следует выкинуть вон!

Я - Человек-Червь, я так хочу у-ме-реть...

Я одинок, я долго так не протяну.
Ты видишь, я одинок – я скоро пойду ко дну…
И если я еще не сдох, бэйб… врубаешься, что к чему?

Доделал вот, наконец.

Это что-то такое должно быть... м-м... в стиле ска (ска-панк).

***

Зной, июльский день.
Пара кружек – и в тень.
На озеро с удочкой,
Лесную тропинку,
В кресло, на дачу –
Перебирать фотоснимки.

Николай Иванович, пакля – борода,
Николай Иванович – ветеран труда.

Есть чего вспомнить,
Прожита жизнь не зря,
Стареть не дают ветераны-друзья.
Красные банты,
Шпроты и сыр «Волна».
Гляди, как он пляшет,
Смотри, как горят ордена.

Николай Иванович, пакля – борода,
Николай Иванович – ветеран труда.

Видел Хрущева,
Водил паровозы в грозы,
Придут пионЭры – подарят розы.
Ходит в библиотеку,
Спорит с радиоточкой,
Любит кино, умываться и лы-жи…

Николай Иванович, пакля – борода,
Николай Иванович – ветеран труда.

Вот какие чудные отзывы пришли в редакцию в ответ на статью про Новый год в "Засаде".

Читать тут

Обсуждение статьи c vesti70.ru/stats/full/?id=13453
я ели честно не знаю, что курил автор, и как главный редактор допустил это к печати, но скажу, что подобного бреда я уже давно не слышал.. в очередной раз подтверждается мое несколько предвзятое мнение по поводу журналистов мелких провинциальных газет. выходим на уровень желтой прессы?

***

Слишком субъективный взгляд... вообще отвратительная статья, и по содержанию, и по стилю написания...

***

Оскорбительно по содержанию. Отвратительно по тексту. От личности автора тошнит.

***

И чего автора, мозг которого "закрыт" чужой культуре (в этом месте не хихикать! Культура - это широкое понятие), понесло в такое брутальное место? Я, когда иду в кинотеатр на комедию - хочу Посмеяться. А когда в театр на драму - хочу переживать. А в дорогой ресторан - чтобы вкусно и меня облизывали. А в Засаду - чтобы мозг отключился от привычных правил привычного социума.

Ждите от саксофониста, когда он виртуозно заиграет на скрипке. И пусть будет Вам счастье. Как личное мнение где-нибудь в собственном блоге - ваш опус - вполне. Как работа журналиста - на двоечку. Никакого мнения "изнутри", только Ваш взгляд - единственно верный - учителя, гуру. В общем, со свиным рылом - в калашный ряд, и в Тулу - с самоваром.

***

Любители и завсегдатаи "Засады"! Что возмутительного в этой статье? Автор не пожалел красок, но разве описание не соответствует действительности? Тут курят,пьют неумеренно, несут бред и веселятся, отключив мозги. Но ведь ради и этого мы сюда и ходим, верно? Ради духа, которого "не пропьешь". Или вы только прочитав статью, обнаружили, что посещаете сие заведение не ради интеллектуального общения? Что ж, прозревшим придется перейти на посещение библиотек и концертных залов. В "Засаде" много дерьма и поэтому там так хорошо.

***

Здравствуйте, Светлана Николаевна!
Хрена ли? Жратвой. Поблёвывал. Бухло. Сортир – это слова из материала П. Куганова «Засадный» рок-н-ролл» (День добрый, №3 от 11.01.2008)

Скажите, редакционная политика вашего издания сознательно допускает публикацию подобных слов? Понимаю, что в статье речь идёт о неформальном обществе, но автор вполне мог обойтись и без этих слов – во-первых, в данном случае нет никакого резона их использовать; во-вторых, без них материал только бы выиграл.
Да и просто некрасиво. Газета является общедоступной, и если бы мой 13-летний племянник прочитал такую заметку и считал бы использование таких словечек нормой, вряд ли бы меня это обрадовало.
Уж о других словах из этой же публикации («тошниловка», «отребье», «обдолбанный», «морда») и говорить неудобно. Всё-таки, предполагается, что средства массовой информации призваны нести культуру в массы. И если всё вышеперечисленное – это культура, то я – африканский слон. Как минимум.


Что тут скажешь. Люди взволнованны, переживают за чистоту родной речи. И вообще, какой пример я подаю 13-летнему племяннику.

Встречи с интересными людьми становятся все более регулярными.

Пришел намедни в редакцию дедушка. Тот же самый, что некогда заявлялся к нам с календарями зачатия. Редактор, почуяв беду, показал на меня пальцем. Дедушка сел и сказал: "Птицы в беде, Сергей. Надо нам с вами что-то делать".
- В смысле? - говорю.
- Надо равешивать кормушки. Моя, кормушка - универсальная кормушка Гармаша, не имеет недостатков.

Тут старичок вынул из дипломата пачку перетянутых резинкой бумажек и протянул мне. "Вот, чтобы вы поверили, что я не проходимец какой. Вот экологическая комиссия департамента присвоила шесту для скворечника моей модели имя - малая архитетурная форма Гармаша. А здесь вот - присвоить кормушке Ю.М. Гармаша название "Универсальная кормушка Гармаша"..."

Я понял, что сейчас свихнусь Просто съеду с катушек и все такое. Я себя знаю. Поминай потом. Скажут: "Был такой Серега, и съехал в сумасшедший дом в виду неустроенности быта".

В общем, не буду перессказывать вам эту чудовищную историю. Скажу только, что слушал я tego starego piernika ровно 1 час и 10 минут.

"Нужно иметь в виду, - говорил он, - синички гаечки, поползни, пищухи и даже пёстрый дятел - они как никто нуждаются в нашем внимании. И понимании. Нужно вырвать наших детей из плена иллюзий. Оторвать их от компьютера, направить на путь созидательного общения с природой..."

Все, бля. Молчу. Молчу.

Вот это вот товарищ Гармаш, изобретатель и гражданин, настоятельно просит опубликовать.

***

Трудная зима Юрия ГармашаУниверсальная кормушка Гармаша

У ДИКИХ ПТИЦ ТРУДНАЯ ЗИМА

Из-за неурожая рябины, боярышника, калины, трудно нынче зимующим у нас диким птицам найти пропитание. Чтобы помочь им выжить, нужно сделать кормушку, вывесить ее на наружную раму окна – под форточкой, на лоджию или на балкон, на дерево или на куст, и подкармливать их мелкими нежареными семечками и кусочками несоленого сала.
Наилучшей кормушкой, созданной в поддержку беззатратной педагогики и не имеющей недостатков, присущих повсеместно применяемым на практике кормушкам, является универсальная – в смысле возможности ее использования в любом месте - кормушка Гармаша. Изготавливается она из прозрачной пластиковой пятилитровой бутыли круглого, квадратного или прямоугольного сечения: наибольшей прозрачностью обладают бутыли с крышкой и ручкой белого цвета. После отмачивания в холодной воде и удаления бумажной этикетки, вырезается прямоугольный вход-леток в кормушку на том месте, где находилась этикетка. Для этого на расстоянии 6 см от дна бутыли острым лезвием делается горизонтальный разрез восьмисантиметровой длины. Затем от начала и от конца этого разреза делаются девятисантиметровые вертикальные разрезы строго вверх. Получившийся “язычок” вынимается наружу, двум его передним острым углам, с помощью ножниц, придаются округлые формы, а посередине язычка, то есть на расстоянии 4,5 см от его переднего края, шилом протыкаются два отверстия – на расстоянии 1 см от боковых краев язычка. Сверху язычка – в одно из его отверстий – вставляется медная проволочка длиной 70 см и диаметром 0,5-1 мм, которая пропускается под язычком и вытаскивается наверх через другое его отверстие. Затем оба конца проволочки закручиваются, на два-три оборота, и завязываются сзади горловины бутыли так, чтобы, удерживаемый проволочкой в приподнятом положении, язычок служил цельнокроеной из тела бутыли-кормушки “крышей” над ее входом-летком и располагался бы не в строго горизонтальном, а в слегка наклоненном вниз положении. Оставшиеся свободными концы проволочки, длиной 5-10 см, используются для надежного прикрепления пластмассовой ручки бутыли-кормушки к гвоздику или сучку. Затем берется кленовая веточка длиной 10 см и диаметром 15 –20 мм, которая очищается от коры и пропиливается, с обоих концов,- в одной плоскости - зажатым в руке полотном от ножовки по металлу, на глубину 1 см. После этого вставляют левый и правый края входа-летка в соответствующие пропилы веточки-порожка и опускают ее вниз до упора. Опираясь на нижний край входа-летка и закрывая его собой, веточка-порожек предохраняет птичьи лапки от порезов об острый пластик.
Пружинный зажим, например, используемый для подвески штор, укрепляется внутри кормушки, с помощью винта, гайки и шайбы Гровера, сквозь дырку, проделываемую в левой стенке бутыли-кормушки, в двух сантиметрах от ее дна; при этом “зев” зажима направлен вверх. Зев зажима открывается нажатием среднего пальца правой руки, после чего удерживаемый между большим и указательным пальцами пластик несоленого сала вставляется в раскрытый зев и закрепляется в нем отпусканием среднего пальца.
Дно бутыли-кормушки квадратного сечения закрывают изнутри квадратом 142х142 мм, со скругленными углами, вырезанным из плотной бумаги, например, ватмана, и прикрепляемым к дну бутыли с помощью четырех проволочек. Для этого в каждом углу бутыли протыкают насквозь ее дно шилом, вместе с бумагой, в двух местах, расположенных на расстоянии одного сантиметра одно от другого, после чего прикрепляют бумагу к дну бутыли с помощью проволочек. Дно круглой бутыли-кормушки закрывается бумажным кругом диаметром 155 мм, а бутыли-кормушки прямоугольного сечения – бумажным прямоугольником 115х150 мм, со скругленными углами, после чего бумажные донышки прикрепляются к дну бутыли проволочками, как описано выше (фото 1).
Если дно пятилитровой бутыли не плоское, а вогнуто внутрь, насыпайте в бутыль сухие опилки или песок до тех пор, пока вогнутость дна не исчезнет, после чего закройте поверхность опилок (или песка) бумажным дном и прикрепите его к дну бутыли проволочками, как было пояснено выше. Заметим, что пятилитровая бутыль квадратного или прямоугольного сечения, с вогнутым дном, может быть точно также
превращена в бутыль-кормушку, дном которой служит одна из ее боковых стенок.
Универсальная кормушка Гармаша, выполненная на основе использования полностью прозрачной пластиковой пятилитровой бутыли, рассчитана на массового потребителя, так как практически беззатратна, а ее изготовление доступно и школьникам и пожилым людям. Немаловажно и то, что прозрачное тело бутыли-кормушки, увенчанное белым колпачком и белой пластмассовой ручкой, хорошо гармонирует и с белым снегом, и с оконным переплетом белого цвета. Те же друзья птиц, которые считают эстетически неприемлемой кормушку, из бутылеобразной формы которой “выпирает утилитарность”, могут поступить следующим образом. Срежьте верхнюю часть бутыли, на расстоянии 7 см от верха пробки, и закройте образовавшееся круглое, квадратное или прямоугольное отверстие, соответственно, круглой (диаметром 150 мм), квадратной (размером 140х140 мм) или прямоугольной (размером 110х150 мм) прозрачной крышкой, вырезанной из тела другой бутыли и прикрепляемой к телу бутыли-кормушки с помощью шарнира.
В том случае, когда беззатратность конструкции не представляет интереса, можно отказаться от использования пятилитровой бутыли и сделать универсальную кормушку Гармаша любой желаемой формы из прозрачного листового пластика ПЭТ (полиэтилентерефталата). Указанный пластик хорош тем, что легко гнется под любым углом, не ломаясь и сохраняя заданную форму, и не растрескивается, при протыкании шилом. Эта способность не разбиваться, как обычное стекло, образуя опасные осколки, и не лопаться, как оргстекло, образуя острые режущие кромки, очень важна при изготовлении и эксплуатации таких кормушек вместе с детьми.
На фото 2 изображена кормушка Гармаша, изготовленная в виде прямого кругового цилиндра из пластика ПЭТ толщиной 1 мм: цилиндрическая поверхность образована листом ПЭТ 30х70 см; крыша образована листом ПЭТ 30х33 см; два сегмента из двух листов ПЭТ (на фото 2 передний сегмент отмечен зигзагообразной линией) размером 7х22 см каждый предотвращают попадание снега внутрь кормушки; донный круг диаметром 21 см вырезается из клееного цельноламельного (или срощенного) щита толщиной 2 см, либо из обычной доски; нижняя часть цилиндра прикрепляется к деревянному дну четырьмя короткими саморезами с широкой шляпкой. На фото 3 изображена кормушка Гармаша с деревянным дном 19х19 см, прямой параллелепипед которой образован листом ПЭТ 30х80 см; размер крышки из ПЭТ 30х33 см; имеются два сегмента из ПЭТ размером 7х22 см каждый. На фото 4 изображена кормушка Гармаша, с полуовальной крышей из листа ПЭТ размером 30х50 см, с передней и задней стенками полуовальной формы из двух листов ПЭТ размером 18х20 см каждый, и деревянным дном размером 18х23 см. На фото 5 изображена кормушка Гармаша с деревянным дном 18х18 см и плоской крышкой из листа ПЭТ 22х22 см; прямой параллелепипед образован листом ПЭТ размером 30х75 см.
Юрий Гармаш, педагог, г. Томск
Фотографии автора

Моя изумительная вредина напрашивается на бан.
Напросилась.
Очаровательная сумасбродка ))

Мне снятся странные сны.

Мне снился Януш в голубом платье и оранжевых в полоску чулках...

***

Работы навалили - просто пипец. И все какая-то гиль. А главное, мне стало скучно здесь. Сидеть в редакции - это задница. Кто придумал все это дерьмо? Стоило бы сделать один большой гонорар и распустить всех журналистов по домам. Наводнить ими улицы и подворотни, чтобы куда - не плюнь попадешь в журналиста. А так...

Что касаемо новостей, то они в большей степени скверны. Во-первых, Света -хозяйка "Засады", оказалась глупой самовлюбленной бабой. Надо было слышать всю эту хрень, которая она несла. Пусть подает в суд, раз бог ума не дал.

«Засадный» рок-н-ролл

Томские рокеры встретили Новый год с Трупом и группой «Фристайл»

Надо сказать, заявился я туда рановато. Впрочем, какая к черту разница, когда я туда пришел? Скуке не место в этом заведении. Подхожу к стойке, официантка Мария болтает с кем-то по телефону. Молча сую ей деньги – сороковник. Аккурат на кружку «Крюгера». Ноль реакции.

- Пиво, - говорю, - можно мне? Кружечку…
- Э, бля, - откликнулась Маша, - подождать никак?
- Я, - говорю, - пивка хотел для поправки здоровья.
- Отдохнешь.

- Ну, - думаю, - вот я и дома…

Не все жабы - бабы!

«Засада» - то еще место. Одни надписи в сортире, чего стоят. Вроде этого вот: «Никогда не пользуйся гандонами, и торчи за свой счет». Или куда более занимательное «Все бабы – жабы, но не все жабы – бабы». Чувствуется знание жизни. Это даже не кабак, и уж тем более не пивнуха-тошниловка. Это другое. Это чистый вертеп. Все в этом доме радости – нарочито, вызывающе и странно. Мрачный аляповатый антураж с деталями мотоциклов, касками, фотографиями на стенах, плакатами и пластинками на потолке. Чистая готика, в современном понимании явления. Чистая – в том смысле, что безо всякого вкуса и стыда.

Собственно, вечеринка была закрытая. 1300 рубликов, и ты в обойме. Все для человека – заваленный жратвою стол, водка, вино и шампанское брют. Так что народу было немного – все, что называется свои. Байкеры, хотя основная их часть пьянствовала где-то за городом, гопники в кожаных рокерских куртках, музыканты со своими странноватыми спутницами. Толклись в прихожей, откуда явственно несло травой, студенты-торчки и прочее интеллектуальное отребье. Хлопала пробками и пускала в потолок крепкие шампанские струи трудовая интеллигенция – дети заводов и пашен. Был гардеробщик по прозвищу Труп – добродушный вечно обдолбаный панк, очаровательная хамка Мария… и прочая-прочая… странные нелепые люди, непонятного социального статуса и невнятной культурной ориентации.

Выше знамена, господа!

Началось все, как водится, часов в девять-десять. Все сели жрать. Занимайте места, согласно купленным билетам! В уголке на сцене расположилась «Периферия» - ансамбль имени мистической русской словесности. Любители русско-рокенрольной классики 80-х – 90-х. Видок у этих ребят вполне соответствовал всему, что в эту ночь здесь творилось. Соло-гитарист в очках и драной накладной бороденке напоминал опустившегося Дасти Хилла – вокалиста группы «ZZ - Top». В противоположном углу сидела хозяйка сего приюта, и какие-то ее гости, напоминающие героев третьеразрядных американских боевиков. Что-то было в них такое… комично-ужасное. В американском кино так обычно рисуют воротил мафии и сумасшедших грабителей банков.

В перерывах между песнями басист еще одной томской группы «Плеть», размалеванный, в колготах и синем халате, вел конкурсы. Бегал с мешком между столами, играл с дамами в «снегурку-лесбиянку». Кого-то поздравляли…
- Нюхай, пей, гуляй, дерись, каждый день как конь етись, - напутствовал зрителей дед-мороз (коллега снегурки по «Плети»). Удивительным во всем этом мне показалось и то, что через пару минут от моего далекого друга из города Стрежевой на мой телефон пришла смс такого же точно содержания.

Ближе к 12-ти в зале очевидно потеплело. Граждане целовались, били бокалы. Увидев, появившегося в телевизоре, президента, народ радостно загомонил. Послышались крики «отец», кто-то в пароксизме дурашливости упал на залитый шампанским пол. Грянул гимн. Мужчина за соседним столиком, перебивая заголосивших товарищей, затянул «ди Фане хох» - мол, выше знамена! Это занятие настолько увлекло его, что он спел все три куплета, после чего повторил свое выступление на бис…

Народ к разврату готов

Вообще, в плане музыки происходило, что-то невообразимое. Какая-то несусветная ерунда. Жесткие ритм-энд-блюзовые каденции «периферийцев» перемежались вдруг «Рамштайном», «Дискотекой Аварией», группой «Фристайл», Натали и прочим, бог знает, каким замшелым дерьмом. Такие дела, короче. Кстати, если кто и был лишним на этом празднике жизни, так это как ни печально, сами музыканты. Они, судя по их растерянным лицам, плохо понимали, что с ними происходит. Выпив все свое шампанское, они долго пререкались, пить ли им дальше или воздерживаться. Воздерживаться, судя по всему, не хотелось. Им явно хотелось побыстрее все закончить и предаться таки, наконец, разврату. В общем, кончилось тем, что когда группу попросили на сцену еще раз, соло-гитарист, уже без очков и бороды, спал в закутке на скамейке. Его растолкали, он вышел и таки отыграл. Правда, похоже, что отыграл, не просыпаясь – от импровизаций его веяло каким-то сомнамбулическим безумием. Впрочем, на подобные мелочи внимания уже никто не обращал.

Хрена ли? Вертеп – он и есть вертеп. С этим делом, с духом разухабистого разнузданного веселья, атмосферой надвигающегося безобразия, в «Засаде» всегда было все в порядке. Дух, как говорится, не пропьешь. Я сидел за стойкой и пил пиво (его мне таки налили). Сидел и наблюдал. Пропускал все через себя, во всех смыслах. По боку Новый год, мне и без того было хорошо с моей кружкой. Плясали девы: хорошенькие и дурные. Рекою лилось бухло. Шипели и вертелись по полу под ногами танцующих, разбрасывая снопы искр, петарды. Вскрикивали растерзанные бокалы, и кто-то пачкал кого-то икрой и пивом. Визжали дамы, реготали, поливали друг друга шампанским столики. Неизвестный в пиджаке, отчего-то на голое тело, забрался на стол и оттуда размахивал огненным фонтанчиком, осыпая танцующих искрами. – «Я, - орал он, - люблю свою жену! Я ее люблю!». Огромный, под два метра ростом, пузатый гражданин в свитере и заячьими «плейбоевскими» ушами на голове, кружился с официанткой Машей. Бросив свой пост у пивного крана, она жалась к своему спутнику. И надо сказать, в этом своем кожаном платье и чулочках на крепких девичьих ногах, она была хороша. Все, в общем, как всегда. Кто-то, как водится, нажрался и блевал в раковину. Здесь же, возле сортира какой-то тип рассказывал другому о превратностях перемещений в пространстве.
- Я, - сказал этот субъект, - понял, как перемещаться в пространстве. Нужен трамплин и вода. Ты прыгаешь, а там рядом столб. И когда ты достигнешь столба, ты преодолеешь барьер времени…

Точно так этот парень и говорил. Безумства вообще запоминаются на раз. Такие дела. Собственно, это было последней каплей. К тому же деньги мои вышли. Короче, я стал собираться, когда на часах было часа четыре ночи. Или утра… Пока одевался, тут же в прихожей кому-то хлопнули по морде, правда на этом опять таки все и закончилось. Праздник все-таки. Не было в этот раз и привычного для здешних мест стриптиза… массовых побоищ с применением стульев, бутылок и прочей мебели тоже не было. Так что в некотором смысле, я даже огорчился. Все странно было мне в эту ночь. Решительно непонятно, что в этой связи ждать от наступившего года.

Первого января с Эльзой на крыше, глотая Крымское красное, запивая минералкой, заедая киндерсюрпризом. Грохот орудий и снег над моим городом, пепел иллюзий, киноварь неба, люди-буквы, люди-явления, люди-сквозные сюжеты дня.

***

Это странные дни. Все странно и непонятно мне, что происходило со мной. Я не понял, что произошло. Произошло ли хоть что-нибудь. Я чувствовал себя обрывком чьего-то сна.

Всех с Новым Годом, граждане!

Я сижу один в своей каморке и пью пиво. А там в скорбных редакционных коридорах бегают, в предвкушении выпивки, дамы. Мне нет дела до их праздника. Мне не скушно и одному. К тому же все эти попойки с некоторого времени утратили для меня всякую привлекательность.

Слушать глупые речи, жрать халявное шампанское, набивать брюхо бутерами с икрой, говорить о газете... Увольте.

Одно хорошо, дали 500 рублей. Это не так плохо, как может показаться.

WIEC: всех своих ПЧ, избранных, знакомых и незнакомых, друзей, любимых - всех с Новым Годом. C милым глупым праздником, по странному стечению обстоятельств, объединяющим граждан моего мира. Всех благ вам, przyjaciele!

Special, что называется, thanks: Эльзе, братьям и сестрам из гр. "Периферия", Яне Карпенко, Владу Жуку, Иржен, человеку со сломанной ногой, Петру Иосифовичу, Инсолитарии, репортеру Крончику, пану Andrzeju Kisielu, Валере и дедушке Сидору.

Всем' szalom z miasta Czerwonego Baronu!
Sukcesow i powodzenia!

Na razie.