Пролетарии, инженера и их визгливые шлюшки вторые сутки к ряду жрут водку и ведут тухлые унылые разговоры. Иногда звуки шарманки стихают, и из комнат доносятся похабные завывания - поют любимые пожизненным презиком песни ансамбля "Любэ". Хочется оходить охальников. Надавать им по щам, тыкать нагайкой в их поганые хари...

А на седьмом играет гармошка, и в половине второго ночи неизвестная мне бабенка заливает там всякий поганый соул. Форменное скотство. Какие там эми, блять, хьюстон, какие сестры шахтарины. Чистый Содом, страх и трепет, блядки в Новом Учхозе...

Лежу-курю, тихонько себе читаю, и рвется наружу привязанный за окошком брикетик масла "Фин". Как же скверно орет в ночи эта дура!

Дурацкие, дурные записи... ванильная дрянь, рефлексии институток, бледная немочь... Одна Эдди несказанно тут хороша!

Как известно (и не случайно) 17 сентября 1941 года чугунные скороходы фон Лееба ворвались в наш благословенный Урицк и вышли к Финскому заливу, перекрыв Петергофское шоссе от Стрельны по самое Автово. Видя такое положение дел, зеленеющий от злости большевистский стратег Жуков потребовал решительно вышвырнуть врага из премилого моему сердцу Лигова, а заодно и из Петергофа, Стрельни, Володарки и Дачного. Сидя в простреливоемой насквозь психушке доктора Фореля (ныне Кировский жилмассив), волевой генерал Жуков разъяснял командирам, что все отступающие или попадающие в плен теперь являются изменниками и врагами, а потому будут немедленно расстреливаться перед строем. И их родственники, кстати, тоже.

3 октября 1941 года в 4 часа 10 минут из Гутуевского ковша Торгового порта Ленинграда на 14 катерах и 22 шестивесельных ялах отплыла усиленная рота в составе 250 человек из 6-й бригады морской пехоты. На вооружении рота имела винтовки, гранаты и аж три ручных пулемета. Целью десанта было овладение Стрельной и контроль над петергофским шоссе до подхода частей 8-ой и 42-ой армий из Ораниенбаума и Ленинграда. Тот факт, что тактический характер десанта (подразделение, вооруженное легким стрелковым вооружением), мягко говоря, не соответствовал поставленным перед ним оперативным задачам на прорыв вражеской обороны и сковывание сильной группировки врага - сталинского волевого генерала не ебал.

Западнее завода «Пишмаш» (теперь это Ленинградский электромеханический завод) моряки высадились на берег, не обнаруженные врагом. Перейдя Петергофское шоссе, рота скрытно проникла на территорию совхоза «Пролетарский труд» и завязала бой с поднятыми по тревоге гитлеровцами.
Бой носил ожесточенный характер, доходил до рукопашных схваток. К утру подошли немецкие танки и артиллерия. Десантники под мощным огневым воздействием противника были вынуждены отойти к берегу, укрыться в камышах и кустарниках, а ночью по Финскому заливу вернуться в порт.

Через два дня 5 октября 1941 года по приказу Жукова западнее Стрельны был вновь высажен десант из Ленинграда в составе сводного отряда пограничников (500 человек) из 20-ой стрелковой дивизии НКВД. Десант, надо полагать, уже ждали... Через несколько часов неравного боя большинство бойцов десанта погибли.



Казалось бы, на этом можно бы и закончить... Но не в этой стране. Не владея обстановкой (!) и не сделав ровным счетом никаких выводов, командование Ленинградского фронта потребовало высадки нового десанта. Около 3-30 утра 6 октября со стороны Ленинградского порта в район стрельнинского кладбища была высажена рота пограничников (147 человек, командир старший лейтенант П. Г. Быченков) из той же 20-ой дивизии НКВД. Рота была обнаружена противником ещё на подходе, высаживалась под сильным пулемётным огнём с потерями в людях, также были потоплены один катер и одна шлюпка. Командир роты был ранен при высадке, но отказался вернуться в порт и высадился со своими подчинёнными. Рота не смогла далеко отойти от берега, заняла круговую оборону. В течение дня пограничники отбивали атаки врага, а с наступлением темноты прорвались из окружения и с большими потерями смогли перейти через линию фронта по береговым камышам.

Несмотря на неудачу трех десантов и безуспешное наступление войск 42-й армии, по требованию неутомимого генерала армии Жукова в ночь на 8 октября в парке Константиновского дворца Стрельны был высажен ещё один батальон пограничников 20-ой дивизии войск НКВД. Как и следовало ожидать, десант был радостно встречен немцами - шквальным артиллерийским, пулемётным и миномётным огнём. На берег смогли высадиться только 249 бойцов из пятиста. Неравный бой продолжался до середины дня 8 октября. Десант практически не имел артиллерийской поддержки (все выделенные силы за день выпустили менее 100 снарядов), а штаб авиации флота просто отказался принимать заявку Ленинградской военно-морской базы на авиационную поддержку десанта.

Тогда на помощь десантникам Жуков отправил 35 танков КВ-1 из 124-ой танковой бригады... Много это или мало, за месяц до того обрисовал немцам под Гатчиной лейтенант-танкист Зиновий Колобанов, на своем КВ уничтоживший 22 танка противника. Всего же в том бою, благодаря грамотным действиям комроты Колобанова, пять КВ-1 красиво (подбив в узком болотистом дефиле головную, а затем замыкающую машины) расстреляли из засады 43 танка противника. Теперь эта же участь ожидала танкистов 124-ой тбр..

***



Рано утром 32 танка КВ 124-й тбр под командованием майора Лукашика, с пехотой на броне, ринулись в свою последнею атаку со стороны Автово в направлении на Стрельну, имея задачей соединение с десантом .Как видно на карте, наступление шло вдоль Петергофского шоссе, проходящего по южному берегу Финского залива. Наступающих сразу попали под плотный огонь миномётов и пулемётов немцев. Для КВ это не предстовляло серьёзной угрозы, но пехотинцы попрыгали с брони и залегли. Оставшиеся без прикрытия пехоты танки, не останавливаясь пошли вперёд.

Сразу за передним краем немецкой обороны (синия полоса), один КВ отделися от колонны и свернул налево, в улицы посёлка Урицк (на карте - Лигово). Предпологаю, что он подавлял огневые средства противника отсекающие пехоту. Свой бой он вёл не долго, и будучи подбитым на поселковой улице, стал первой потерей бригады.

Преодалев передний край противника, бригада двигалась по шоссе. Участок Петергофского шоссе, на протяжении нескольких километров, от обозначенной на карте линии немецкой обороны, до расположенной на восточной окраине Стрельны, Сергиевой Пустыни, проходит по узкой полосе между болотами южного берега Финского залива и Лиговской террасой - крутым подъёмом ландшафта. Т.е. продолжая движение по дороге, бригада втягивалась в узкое дефиле между болотом и густо покрытым деревьями и застроеным дачами крутым уступом местности, практически нигде не проходимым для танков. Там любой манёвр не то чтобы затруднён, он практически не возможен. Учитывая, что уже несколько дней немцы отбивали десанты в этом районе и то, что это была кратчайшая дорога к окруженному плацдарму в Ораниенбауме, не надо быть великим стратегом предпологая наличие тут серьёзных сил противника и их готовности к отражению атаки.

Далее события стали развиваться по вполне предсказуемому и трагическому сценарию. Достигнув участка шоссе в районе дачи Демидова (на карте место острия красной стрелки), КВ попали под фланговый огонь немецких орудий, ведущийся из-за укрытий слева от дороги. Видимо понимая, что принимать бой здесь равно самоубийству и не имея возможности подавить артиллерию немцев, комбат Лукашик принимает единственно верное, во всей этой самоубийственной с самого начала затее, решение по возможности быстрее двигаться дальше и бригада без прикрытия пехоты устремляется к Стрельне. На дороге остаються ещё несколько подбитых и уничтоженных машин.

Оказавшись в Стрельне, танкисты вели бой на улицах посёлка и понесли очередные потери. В первой половине дня 8-го Лукашик по радио доложил командованию, что десант не обнаружен. В ответ командир бригады полковник Родин приказал продолжать поиски. Трудно сказать как развивались события в Стрельне дальше. Скорее всего, не найдя десанта и понимая, что долго без прикрытия пехоты его танки не продержатся, Лукашик принял решение идти на прорыв назад.

Утром 9 октября полковник А. Г. Родин получил от майора Лукашика тревожную радиограмму: район расположения полка - роща северо-восточнее Ивановки на окраине Урицка (собственно говоря, это то место, где я и живу сейчас), окружена полевой и самоходной артиллерией противника. С согласия генерал-майора Болотникова комбриг приказал майору Лукашику боеспособными машинами прорвать артиллерийско-танковое заграждение врага и выйти в расположение своих войск в районе Старо-Панова и Лигова, забрав с собой всех раненых и здоровых членов экипажей небоеспособных танков. Были указаны опознавательные сигналы при подходе танков к нашему переднему краю обороны и порядок вызова огня артиллерии.

Путь из Ивановки к станции Лигово и Старо-Панову проходит и сейчас через поселок Урицк. Скорее всего Лукашик отдавал себе отчет в том, что он делает. Прорваться семью оставшимися машинами с ранеными на броне по узким улочкам через городок, кишащий фашистами и техникой было полным самоубийством. Возвращаться назад по петергофскому шоссе в Автово было самоубийством вдвойне, но по крайней мере, эта дорога была короче. Лукашик выбрал второй вариант...

Из записок немецкого артиллериста: "Выступая в роли корректировщика огня, я находился в одном из бункеров все еще не завершенной линии оборонительных сооружений и услышал звуки мощного артиллеристского обстрела примерно в полукилометре от меня. С присущим мне любопытством я устроился на вершине утеса, откуда с высоты 50 метров мог наблюдать за ходом боя. Добравшись до моего наблюдательного пункта, рядом со мной разместилась батарея, состоящая из двух немецких 88-мм зенитных орудий. Хотя они предназначались для поражения воздушных целей, их конструкция позволяла также вести огонь горизонтально. Вскоре внизу показались семь танков КВ-1, за которыми следовали пехотинцы, державшиеся на близком расстоянии от них. Затем появилось еще несколько советских танков. Тем временем зенитные расчеты быстро подбили ведущий танк. Остальные бронемашины, не имевшие пространство для манера и не способные поднять вверх свои орудия, оказались в беспомощном положении. В течение 20 минут зенитные орудия один за другим подбили русскую бронетехнику, попавшую в ловушку на улице. Под пулеметным огнем немецких солдат советские танкисты и пехотинцы попытались скрыться. Наши саперы, зашедшие им в тыл, устроили взрывы на дороге, отрезая им путь к отступлению. Тогда самые отчаянные из русских попрыгали воду, однако вплавь вернуться к своим удалось немногим".

А именно трем. Три танкиста вышли по берегу Финского залива к своим. В Урицке и Стрельне осталось 35 подбитых танков и 1360 убитых десантников.

Образ народного поэта, страдальца и содомита от сохи Николая Клюева преследовал Андрея. В его лексиконе появилось слово "залупка", а взгляд стал хитрым и проницательным. Соседки-старушки шептали о каком-то "высоком покровителе", и опускали глаза при встрече с Ключниковым. А тот шёл легкой походкой, насвистывал песенку, и лишь у двери подъезда оглядывал пустой двор...

Президент России Дмитрий Медведев убежден, что никакой предопределенности в исходе парламентских и президентских выборов в России нет, сообщает РИА «Новости».

«Выбор осуществляется народом, и это не пустые слова, это абсолютно так. Любой политический деятель может «пролететь» на выборах, и его политическая сила, и в истории нашей страны, и в истории других стран это неоднократно случалось. Никто ни от чего не застрахован. Какая предопределенность?! Пусть люди решат, за кого голосовать, у кого больше авторитет», – заявил Медведев в интервью трем федеральным каналам, фрагмент которого был показан в эфире Первого канала...

Смотри-ка, женщина лежит... Правда, без головы - но так ей даже лучше.

На фотографии Паша прихватывает какой-то белой хуетой Олю Янбарисову за мохнатку... Оля деланно изгибается и в комментариях пишет: "ТАМ всегда жарко!".

Где жарко - там всегда люди...

Отчего-то мучительно захотелось подписаться на журнал "Масличные культуры".

"Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова... Вы что, Боги, чтоб решать кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «Люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «Обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи обещание. Если произнёс «Не отпущу», то сделай всё, чтоб остаться. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?"

Иван Охлобыстин